| |||
| . |
|
ИТАЛЬЯНСКИЙ ПОХОД СУВОРОВА
Мир, заключенный Бонапартом в Кампо-Формио, оказался лишь короткой передышкой. Англия продолжала войну против Франции, и ее премьер-министр Уильям Питт-младший делал все возможное и невозможное, чтобы восстановить коалицию против нее. Франция, с другой стороны, наращивала свою экспансию. Бонапарт с флотом и экспедиционной армией пересек Средиземное море, высадился в номинально принадлежавшем турецкому султану Египте и, нанеся 21 июля 1798 года поражение правившим здесь мамлюкам в битве при пирамидах, завладел страной. Но через несколько дней стоявший в Абукирской гавани французский флот был атакован и уничтожен английским адмиралом Нельсоном, и Бонапарт с 30-тысячной армией оказался отрезанным в Египте. Восстание в швейцарском кантоне Во против ига бернской аристократии позволило французам начать оккупацию Швейцарии, где была провозглашена Гельветическая республика. Все попытки сопротивления, троекратное восстание "лесных кантонов" - исторического ядра Швейцарской конфедерации - без труда подавлялись французскими войсками, рассеявшими унаследованный от средневековья миф о неприступности Швейцарии. Лишь Граубюнден - самый восточный кантон Швейцарии, избежал французской оккупации, призвав австрийцев. В Риме столкновения между местными республиканцами, за спиной которых стояло французское посольство, возглавлявшееся Жозефом Бонапартом - старшим братом великого полководца, и их противниками привели 28 декабря 1797 года к нападению разъяренной толпы на французское посольство и гибели французского генерала Дюфо. Это послужило предлогом к оккупации "Вечного города" французскими войсками, во главе которых стоял бывший начальник штаба Наполеона генерал Бертье. Восстание, вызванное провозглашением 15 февраля республики, было подавлено с крайней жестокостью. Папа Пий VI был отправлен во Францию. Началось расхищение сокровищ, столетиями собиравшимися папами в своей столице. Бертье был вскоре заменен Массеной, но занимавшие Рим войска прогнали своего вороватого начальника, и лишь прибывшему Сен-Сиру удалось навести порядок и укрепить положение Римской республики. Встревоженная Австрия, мечтая о реванше, быстро приняла английские предложения. Турция объявила войну Франции сразу же после сражения у Абукира. Оставались Россия и Пруссия. В Петербурге имели достаточно оснований для недовольства республиканской Францией, помимо чисто идеологических соображений. Польская эмиграция находила во Франции радушный прием и мечтала о восстановлении независимости своей страны. Эти мечты нашли свое воплощение позже, в основании в 1807 году Наполеоном герцогства Варшавского, а пока речь шла о воссоздании польской национальной армии. Правда, иностранные военные части были запрещены тогдашним французским законодательством - все помнили, что швейцарские гвардейцы отстаивали Бастилию и до конца защищали короля при свержении монархии. Выход, конечно, был найден - формирование "польских легионов" началось на территории Цизальпийской республики, учрежденной генералом Бонапартом в Италии. Успех египетской экспедиции Бонапарта мог подчинить Турцию французскому влиянию. По пути в Египет Бонапарт завладел, нуждаясь в операционной базе, островом Мальтой, принадлежавшим мальтийскому ордену рыцарей (бывшим госпитальерам). Император Павел был в числе покровителей ордена, отпускал ему значительные денежные суммы, и теперь находившиеся в Петербурге члены ордена сместили своего великого магистра, капитулировавшего без боя, и предложили его пост императору. Павел, давно вынашивавший замысел обзавестись опорным пунктом на Средиземном море, охотно согласился. Война с Францией была предрешана. Теперь были предприняты чревызвычайные усилия склонить к союзу и Пруссию. Фельдмаршал Репнин возглавил миссию в Берлин, пытаясь убедить недавно вступившего на престол короля Фридриха-Вильгельма III войти в коалицию, но успеха так и не добился. Раздраженный император уволил Репнина в отставку. Русские войска уже выступали в поход, направляясь в Италию, Германию, Швейцарию и Англию. В их состав входил и 7-тысячный корпус принца Конде - 3 пехотных и 2 кавалерийских полка - составленный из французских эмигрантов. Военные действия в Германии были доверены австрийскому фельдмаршалу эрцгерцогу Карлу, безусловно способному полководцу, доказавшему это еще в 1796 году в Германии в сражениях с Журданом и Моро. Высадка десанта в Голландии из Англии возлагалась на герцога Йоркского, не проявившего особых дарований во время похода 1793-94 гг., но зато второго сына английского короля Георга III. Оставалось назначить командующего в Италии. Все возможные кандидаты были известны понесенными от французов поражениями, и тогда Питт выдвинул кандидатуру Суворова. Австрийцы заколебались, но в конце концов поддержали ее - соблазн вернуть утраченные итальянские владения был слишком велик. Павел в первую минуту был просто польщен. "Вот каковы русские - всегда пригождаются!" - воскликнул он и немедленно отправил Толбухина к фельдмаршалу, присоединив к рескрипту дружеское личное письмо. Император тревожился, примет ли Суворов назначение, но его опасения были напрасны. Что значили для Суворова прежние обиды, когда перед ним открылась возможность вновь встать во главе войск, сразиться с лучшей армией мира, с ближайшими сотрудниками Бонапарта, а в перспективе - и с ним самим. Но в то же время он не собирался уступать императору ни в одном серьезном вопросе. Капитулировать пришлось Павлу, в конце концов заявившему: "Веди войну как умеешь". Вскоре Суворов распрощался с императором и выехал к месту назначения. В Митаве он посетил нашедшего убежище в России французского короля Людовика XVIII (реально вступившего на престол лишь после падения Наполеона в 1814 году), приходившегося младшим братом погибшего на гильотине Людовика XVI и дядей не царствовавшего Людовика XVII, в 10-летнем возрасте умершего в одиночном заключении. В пути Суворов инспектировал войска. Его любимый фанагорийский полк просил взять его с собой в Италию. Полководец был растроган, но ответил, что без императора не может этого сделать. Проезжая Вену, Суворов урегулировал неотложные военные дела. Представленный гофкригсратом план кампании обсуждать не стал, сказав, что рассудит обо всем на месте - он, конечно, руководствовался соображениями сохранения военной тайны. Отделался и от эрцгерцога Иоанна, которого в Вене хотели видеть главнокомандующим, а Суворова - официально его заместителем и фактическим руководителем похода. Подобное нередко практиковалось в австрийских войсках, ибо ни один генерал не осмеливался отказать в повиновении принцу. Но это могло повести и к катастрофе - достаточно вспомнить Ульм 1805 года, где в таком положении были эрцгерцог Фердинанд и генерал Макк. В конце концов Суворов был произведен в австрийские фельдмаршалы и официально назначен главнокомандующим в Италии. Суворову были подчинены 86 тысяч австрийцев во главе с Меласом и 22-тысячный русский корпус под предводительством 60-летнего генерала Розенберга, старшего по чину среди шефов входивших в корпус полков. Всего имелся один гренадерский, два егерских, семь мушкетерских и шесть казачьих полков. Как обычно, гренадерские роты полков сводились в отдельные гренадерские батальоны. Всего их было четыре. Войска из Смоленской инспекции составили дивизию Швейковского, из Литовской - дивизию Ферстера - следующими по старшинству генералами корпуса. Не было регулярной кавалерии, и в этом отношении приходилось полагаться на австрийцев, имевших хорошую конницу. Русская артиллерия незадолго до того была улучшена, но все еще уступала французской, а управление армии вообще никуда не годилось - в России после военных реформ Павла I остался только один штаб - "Личная свита его императорского величества по квартирмейстерской части". В ходе кампании Суворову пришлось полагаться на австрийский штаб, его приказы переводились на немецкий язык, оформлялись и затем вновь переводились на русский. Снабжение армии также всецело зависело от австрийского интендантства. Обгоняя идущие на фронт войска, Суворов вздыхал, строил гримасы. Это были не его прежние стремительные батальоны. Бесконечные обозы тянулись по следам русских полков, многие офицеры везли с собой жен и вели даже своры борзых для охоты. С появлением Суворова все изменилось как по волшебству. Полководец приказал удалить всех лишних, оставить большую часть поклажи, снять ставшие знаменитыми павловские косы. Войска стремительно пошли вперед. Из европейских армий только французская имела дивизии в качестве штатного, а не временного соединения войск. Дивизия обычно состояла из двух пехотных бригад, двух кавалерийский полков, батареи пешей и батареи конной артиллерии. Бригада по штату имела два полка трех батальонного состава, но часто в наличии было только два батальона. Официально полки именовались полубригадами, название полк было признано слишком аристократичным для революционной армии и восстановлено Наполеоном лишь в следующем столетии. Для характеристики французской армии достаточно сказать, что только кавалерия была в ней не на высоте, все остальное - превосходно. Австрийские полки имели 3 батальона плюс 2 роты гренадер. Артиллерия была неплоха, кавалерия - лучшая в Европе. Громадные обозы отягощали движение войск, мелочное и придирчивое вмешательство гофкригсрата - находившегося в Вене придворного военного совета императора - подчас наносило огромный вред, интендантство могло поспорить с русским. Войска привыкли действовать спустя рукава, в целом, это была многочисленная армия - и больше ничего. Пять лет войны против французской революции не улучшили ее - отсутствовала соответствующая экономическая и социальная база. Пруссия воздержалась от участия в войне. Бездарные преемники Фридриха пробавлялись мастерством своего великого предшественника, искажая его все больше и больше, пока вся система не рухнула в 1806 году при Иене и Ауэрштедте. Англия имела громадный первоклассный флот, Нельсона, но ее немногочисленная сухопутная армия, состоявшая из прежних навербованных солдат и молодых, плохо обученных новобранцев, безусловно уступала войскам любой европейской великой державы. Особенно слаба была артиллерия, имевшая устаревшие пушки и способная передвигаться только шагом. Человек, которому суждено было довести английскую армию до уровня наполеоновской, герцог Веллингтон, пока еще не был ни Веллингтоном, ни герцогом, скромно служил в далекой Индии и носил малоизвестное имя Артура Уэлсли. И только суворовская армия могла бросить вызов французским войскам. Последние пришли в удивление, увидев перед собой подобие их самих. В южной Италии военные действия начались еще в конце 1798 года. Застрельщиком выступил неаполитанский король Фердинанд, а точнее, его супруга Каролина, родная сестра погибшей на гильотине французской королевы Марии-Антуанетты, поддавшиеся французской провокации. Поверив ложному известию об открытии Австрией военных действий, Фердинанд приказал своей 70-тысячной армии, возглавлявшейся австрийским генералом Макком, двинуться на Рим. При первом же известии о начале похода находившиеся в северной Италии французские войска Жубера 28 ноября вошли в Турин. Пьемонтский король отрекся от престола и уехал на последний остаток своих владений - остров Сардинию. Прикрывавший Рим французский генерал Шампионне имел только три дивизии - Макдональда, Казибианки и Лемуана. Неаполитанцы заняли 27 ноября Рим и окружили замок святого Ангела, где укрылся французский гарнизон. Макк продолжал наступление, но вскоре убедился, что его солдаты умеют только обращаться в бегство при встрече с французами. 13 декабря был оставлен Рим, где была восстановлена республика. Шампионне с дивизиями Роя, Макдональда, Дюгема и Лемуана двинулся к Неаполю, уже просто разгоняя встречавшегося по пути противника. Королевская чета - Фердинанд и Каролина - 23 декабря покинула свою столицу. 10 января Макк заключил с Шампионне перемирие. 14 января в оставшемся без власти Неаполе восстали лаццарони, начались грабежи и убийства. 23 января французы вступили в Неаполь, где на следующий же день была провозглашена Партенопейская республика. В Париже французская Директория не утвердила соглашения от 10 января. Шампионне, неоднократно игнорировавший распоряжения Директории и отославший во Францию ее комиссара Фэпу, был заменен Макдональдом, отозван и арестован. Жубер тоже конфликтовал с правительством и тоже подал в отставку, а когда Директория запросила, кого он рассматривает в качестве своего преемника, назвал генерала Моро, недавно вернувшегося на военную службу и находившегося в его армии в качестве инспектора. Но это было слишком для Директории, уволившей Моро после чистки 18 фрюктидора 1797 года, произведенной с помощью войск Бонапарта и Гоша, и командующим был назначен бывший военный министр Шерер, человек пожилой, бездарный, не пользующийся любовью в войсках и к тому же еще и пьющий. В северной Италии военные действия развернулись в марте. Послав дивизию Дессоля в верховья реки Адидже, а дивизию Готье в Тоскану для смещения великого герцога, Шерер с главными силами - 46 тысяч человек - выступил от реки Минчо к Вероне, в районе которой находилось 58 тысяч австрийцев, которыми временно, до прибытия Меласа, командовал генерал Край, выславший бригаду Сен-Жюльена к озеру Гарда, где она могла быть поддержана находившимся в Тироле Вукасовичем, а Кленау - к низовьям Адидже. 15 марта во главе своего левого фланга - дивизии Дельмаса, Серрюрье и Гренье - Шерер атаковал и взял австрийский укрепленный лагерь у Пастренго, отбросив Эльсница за Адидже. Моро с дивизиями Виктора и Гатри в центре вел с переменным успехом бой перед Вероной против Кайма. На правом фланге, у Леньяго, французская дивизия Монришара встретила главные силы Края - дивизии Фрелиха, Меркантена и Гогенцоллерна, принявшего бывшую дивизию Края, потерпела поражение и отошла. На следующий день Край стал сосредотачивать свои главные силы в Вероне, решив действовать оборонительно до подхода свежих дивизий Цопфа и Отта. Шерер колебался несколько дней, не зная, на что решиться, созвал 18-го военный совет, на котором было решено попытаться переправиться через Адидже ниже Вероны. |
| . |
|
19-го дивизии Дельмаса и Гренье стали переводиться с левого фланга французской армии на правый. Серрюрье переправился через Адидже у Пастренго, но был контратаковал самим Краем, пришедшим с дивизией Фрелиха на помощь Эльсницу, отброшен обратно за Адидже и отошел затем к Минчо, к Пескьере. От переправы французы отказались, ибо отступление Серрюрье обнажило их коммуникации, и стали готовиться к контратаке.
25-го произошло последнее сражение. На левом фланге французов Серрюрье, Гатри и Монришар были разбиты Краем, в центре Моро с дивизией Дельмаса, имея перед собой войска Кайма, Гогенцоллерна и Цопфа, одержал верх над авангардом противника, но затем вел бой с переменным успехом. На правом фланге Меркантен был разбит Виктором и Гренье и смертельно ранен, но затем французы были опрокинуты подоспевшим Фрелихом. На следующий день французская армия стала отходить обратно к Минчо. В апреле сам Край перешел в наступление и форсировал Минчо, разрезав пополам французскую армию. Оставив гарнизоны в Мантуе и Пескьере, французы начали отходить двумя колоннами, находившимися под командой Шерера и Моро. Шерер неоднократно обращался к Директории с настоятельной просьбой заменить его на Моро, но ответ задерживался. В ходе отступления Шерер и Моро смогли переформировать свою расстроенную и понесшую большие потери армию, подготовиться к защите Милана. 20 апреля в Валеджио Суворов официально принял командование. Розенберг представил ему всех русских и некоторых австрийских генералов. Суворов стоял с закрытыми глазами, вздыхая: "Не слыхал, познакомимся", оживляясь лишь, когда слышал знакомую фамилию. Он обласкал молодого Милорадовича, которого знал еще ребенком, князя Багратиона горячо расцеловал, вспомнил с Карачаем сражения у Фокшан и Рымника. Закончив чтение списка, Розенберг умолк, и Суворов разразился характерным для него катехизисом: "Сам погибай, а товарища выручай!.. Голова хвоста не ждет!.. Они дерутся колоннами, и мы их будем бить колоннами..." (чего он, кстати, не выполнил, неизменно ведя на французов войска построенными в линию), и повернувшись к Розенбергу, попросил у него "два полчка пехоты и два полчка казаков". Розенберг в недоумении ответил, что вся армия подчинена своему командующему. Суворов страдальчески поморщился, но тут хорошо знавший привычки фельдмаршала Багратион выручил Розенберга, сказав, что его отряд готов к выступлению. "Так ступай же, князь Петр"- напутствовал его Суворов. Выйдя от Суворова, Багратион обратился к первым же встреченным им командирам, оказавшимися начальниками гренадерского батальона и казачьего полка, с вопросом: "Пойдут ли они с ним в авангарде?", и получив, разумеется, утвердительный ответ, немедленно выступил из Валеджио. На следующий день город покинул и Суворов. В ходе кампании казаки, егерские полки и гренадерские батальоны постепенно были подчинены Багратиону, отряд которого, именуемый авангардом, вырос в новую дивизию. Суворов, видимо, был непрочь поставить Милорадовича во главе дивизии Ферстера, и назначил последнего дежурным генералом - фактически начальником штаба армии, что впоследствии послужило поводом для последней опалы полководца. Но вскоре ему пришлось вернуть Ферстера обратно в войска. Перетасовал Суворов и австрийские войска, оставив наиболее слабые батальоны для осад и выделив лучшие для действий в открытом поле. Краю была поручена осада ключа к Италии - Мантуи. Суворов и Мелас с главными силами двинулись вслед за поспешно отступавшим Шерером. Австрийцы не выдерживали темпа, предписываемого Суворовым, массами валились с ног, кляня судьбу и русского полководца. После переправы под проливным дождем через одну реку ропот охватил всю армию, и сам Мелас присоединился к нему. Суворов в ответ разразился язвительным приказом: "До моего слуха дошли жалобы, что пехота промочила ноги... У кого здоровье плохо, пусть остается позади...* Ни в одной армии нельзя терпеть тех, которые умничают". Наступление продолжалось. -------------------------------- *Намек на Меласа, долго жаловавшегося перед своим назначением на плохое здоровье, так что ему разрешили ехать к войскам не спеша, и в результате он опоздал к сражениям под Вероной. ------------------------------- Прикрывая Милан, Шерер разместил свои войска кордонной линией по реке Адде, от Лекко, где река вытекает из озера Комо, до ее впадения в По. У Лекко, Кассано, Лоди и Пиццегетоне французы удерживали предмостные плацдармы. С севера на юг были расположены дивизии Серрюрье, Гренье, Виктора, каждая имела по 10 батальонов и 10 эскадронов, и бригада Лабуасьера - 5 батальонов и 7 эскадронов. Генерал Лемуан с небольшим отрядом находился на правом берегу реки По, дивизия Монришара была послана на юг для подавления местных восстаний. Убедившись в растянутом положении противника, Суворов решил прорвать его оборону, одновременно сковав силы французов атаками на предмостные плацдармы. Розенберга с русской дивизией Швейковского и австрийской Вукасовича он направил на Лекко, Меласа с дивизиями Фрелиха и Кайма к Кассано, дивизию Гогенцоллерна к Пиццегетоне, Секкендорфа к Лоди, где тот три года назад был разбит Бонапартом. Сам Суворов повел австрийские дивизии Отта и Цопфа к Сен-Джервазио, где решил форсировать Адду. Багратион, имевший 3 батальона и 3 казачих полка, 27-го апреля у Лекко встретил бригаду Сойе из дивизии Серрюрье в составе 4-х батальонов и 1-го эскадрона кавалерии, которая стала теснить его, но затем была отброшена подоспевшим с одним батальоном Милорадовичем и самим Швейковским, приведшим 2 батальона. Серрюрье, со второй бригадой своей дивизией двинувшийся было к центру, пошел обратно. Так как Вукасович уже начал переправу ниже Лекко, то Розенберг направился туда же, а казаки были призваны Суворовым к себе к Сен-Джервазио, где за ночь был построен понтонный мост. Рано утром 28-го апреля началась переправа. Место было неудобное - противоположный берег был высок и крут, но зато французы были застигнуты врасплох - находившийся поблизости батальон спокойно спал в каком-то замке. В самом начале сражения пришла депеша из Парижа, что командование армией вручается Моро, но последний уже не имел времени что-либо изменить, и лишь немедленно объявил войскам о своем назначении. У Сен-Джервазио казаки во главе с Денисовым первыми переправились через Адду и обеспечили развертывание пехоты. Находившаяся здесь французская бригада из дивизии Гренье упорно сражалась против Отта, а за тем подошедшего Цопфа, но в это время в тылу у нее загремела канонада: Мелас штурмом взял укрепления и мост у Кассано, защищавшиеся второй бригадой Гренье и подоспевшей частью сил дивизии Виктора. Французские войска стали поспешно отступать. Серрюрье, оказавшись между Оттом и Вукасовичем и лишенный казаками связи со своим командующим, был окружен. Когда подошел Розенберг, он сложил оружие. На следующий день союзники вступили в Милан. Последовали пышные речи, объятия и поцелуи пылких итальянцев, за три года до этого - и год спустя - с таким же энтузиазмом встречавших Бонапарта. Поскольку в Милане Суворова в лицо еще никто не знал, то он заставил изображать себя на таких официальных церемониях своего секретаря Фукса (бывшего агентом тайной экспедиции и издавшего в 1827 году книжечку анекдотов о Суворове), сам спокойно занялся делами, а впоследствии добродушно подтрунивал над Фуксом: "Какие он стяжал почести! Как славно кланялся!" Победители получили щедрые награды. Австрийцы стали подумывать, что с их чудаковатым командующим можно ужиться. Мелас во время парада на городской площади вздумал облобызать победоносного вождя, но потерял равновесие и к общему конфузу свалился с лошади. В Милане к армии присоединились отставшие полки дивизии Ферстера. Вскоре прибыли великий князь Константин, генерал Дерфельден, ставший правой рукой командующего, и 15-летний сын Суворова Аркадий. Проведя в Милане несколько дней, Суворов выступил к реке По, имея справа корпус Розерберга и слева Меласа с дивизиями Фрелиха, Кайма и Цопфа. Вукасович и Отт охраняли фланги. В поддержку австрийского отряда Роланда, обеспечивавшего армию со стороны Альп, Суворов выделил один русский батальон, позже послал еще один батальон и два полка казаков. В ходе наступления выявилась слабость разведки. Имея преимущество в коннице, союзники не смогли наладить разведку, что отчасти объяснялось незнакомством казаков с местностью и ненадежной позицией населения. Поступали самые противоречивые сообщения. Моро, будучи не в силах удержать линию реки По, занял позицию между Валенцей и Алессандрией, к которой в это время с 7-ю батальонами и 4-мя полками казаков подошел Багратион. Получив известие, что Валенца оставлена французами, Суворов послал туда Розенберга, но сообщение оказалось ложным. Суворов немедленно приказал Розербергу отступить, но при последнем находился только что прибывший 19-летний великий князь Константин, второй сын императора Павла. Он упрекнул Розенберга в трусости, тот не стерпел и пошел вперед, но у деревни Бассиньяно его встретил Моро с дивизиями Виктора и Гренье. Находившийся впереди с 4-мя батальонами, одним эскадроном и 2-мя полками казаков Чубаров был разбит и ранен, подоспевший Милорадович с трудом обеспечил отступление. Суворов рвал и метал. Он двинул все силы на помощь Розенбергу и одновременно приказал ему немедленно отступать, пригрозив в случае повторного неповиновения военным судом. Но когда император Павел решил в наказание сместить Розенберга, Суворов заступился за него, хотя с тех пор и не доверял. Чубаров в июле был отстранен от командования своим егерским полком по прибывшему из Петербурга распоряжению императора, но Суворов поручил ему руководить гренадерским полком Розенберга, получившим в этот момент под свое командование вновь прибывшие войска. Когда же приехал великий князь, Суворов встретил его низкими поклонами и затем уединился с ним в кабинете. Константин вышел из него с красным лицом и заплаканными глазами, и сразу уехал. Больше он не пытался вмешиваться в распоряжения командующего. Суворов проводил его теми же низкими поклонами, но проходя мимо офицеров его свиты, обругал их мальчишками. Однако Константин был послан Павлом "учиться побеждать", и распоряжение надо было выполнять. С началом рабочего дня Константин приходил к Суворову, они даже не здоровались, тихо садился в уголок и слушал, не произнося ни слова. Вскоре произошло новое столкновение. Переправившись у Алессандрии через Бормиду и оставив здесь Гренье, Моро двинулся вперед с Виктором и атаковал дивизию Фрелиха, временно находившуюся под командой Лузиньяна (сам Фрелих заболел), у Маренго. Возвращавшийся с 5-ю батальонами и казачьим полком из поиска Багратион бросился на выстрелы, пристроился к флангам австрийцев и помог отразить атаку. Подошла и дивизия Кайма, но успех не был развит. Суворова опять не было на месте столкновения, а когда он прискакал, все было кончено, и полководец лишь с досадой заметил своим помощникам: "Упустили неприятеля". Убедившись, что на него наступают главные силы Суворова, Моро отошел к Апеннинам. Союзники, заняв Ломбардию и Пьемонт, принялись за осады многочисленных крепостей: Мантуи, Пескьеры, Кони, Чевы, Тортоны, Миланской, Туринской и Александрийской цитаделей. Из-за происшедшего на Тендском перевале обвала Моро лишился линии отступления и оказался во власти союзников, но те этого не знали, и он за три дня проложил через горы новую дорогу и достиг Лигурии. Подошло подкрепление. Бельгард привел корпус, с которым без особого успеха сражался в Швейцарии против Массены. Суворов настоял, чтобы эти войска были посланы ему, а не эрцгерцогу Карлу в Германию. С юга подходила армия Макдональда. Моро выслал ему навстречу дивизию Виктора. У Модены Макдональд нанес поражение австрийцам, опрокинув стоявшую в центре дивизию Гогенцоллерна. Стоявшие на флангах войска Отта и Кленау отступили. Сам Макдональд был в этом бою ранен, но остался в строю и продолжал наступление, угрожая австрийскому корпусу Края, осаждавшего Мантую. Суворов, оставив Бельгарда против Моро, взял с собой Меласа и устремился навстречу Макдональду с корпусом Розенберга и австрийской дивизией Фрелиха, приказав Краю оставить под Мантуей небольшой отряд и с главными силами идти ему на помощь. В ответ Край прислал копию приказа гофкригсрата, запрещавшего ему снимать хотя бы одного солдата из-под Мантуи. "Решительный замысел Суворова, которым нельзя не восхищаться, рушился о подводный камень, о котором он не мог и думать" - писал об этом случае Клаузевиц [4]. 17 июня Макдональд с французскими дивизиями Виктора и Руска и польским легионом Домбровского атаковал на речке Тидоне Отта, имевшего только 7 батальонов и один кавалерийский полк. В разгар сражения подоспел Суворов, войска которого прошли за 36 часов 85 верст. После ожесточенного боя французы были отброшены к реке Треббия. Наступило короткое затишье. Две тысячи лет тому назад Ганнибал разбил на реке Треббии римские легионы. Теперь на этом месте сошлись две лучшие армии мира - Суворова и республиканской Франции. Обе армии не встречались еще на поле сражения - у Лекко, Бассиньяно и Маренго были лишь незначительные столкновения. Обе армии почитали себя непобедимыми и высоко ставили чувство воинской чести. Кто из них теперь сможет доказать свое превосходство, кто займет первое место? Отсюда в значительной степени происходит крайне упорный характер сражения, проходившего на берегах Треббии. К утру 18 июня подтянулись последние отряды австрийцев, численность противников сравнялась, и Суворов в 10 часов начал атаку, нанося главный удар правым флангом. Опрокидывая здесь французов, Суворов прижимал их к реке По и отрезал от Моро. Впереди шел Багратион с 6 батальонами, двумя полками казаков и 6 эскадронами Карачая, за ним следовал Швейковский с 5 батальонами и 6 эскадронами Лобковича. Для обеспечения правого фланга генерал Валевский с одним батальоном был послан выше по течению Треббии, в Боббио. В центре наступали 7 батальонов Ферстера с одним |
| . |
|
казачьим полком и 6-ю кавалерийскими эскадронами Левенера. Все эти силы находились под общим командованием Розенберга. Меласу подчинялись находившийся на левом фланге и усиленный казачьим полком Отт, перед которым находилась французская бригада Сальма, и состоявшая из 8 батальонов резервная дивизия Фрелиха, которую было приказано немедленно перевести на правый фланг. В цитадели Пьяченцы укрылись 7 австрийских рот, обложенных французской дивизией Ватрена. Всего союзники имели 34 батальона, 24 эскадрона, 4 казачьих полка.
Сражение началось с атаки казаков против польской кавалерии. После ожесточенного боя поляки отступили, но подошедшие французские части удержали фронт. Местность была пересеченной, и наиболее ожесточенные стычки происходили в самой реке Треббия, обмелевшей в жаркое время года. В разгар сражения к противнику подошли подкрепления - дивизии Оливье и Монришара, которых Макдональд ожидал лишь на следующий день. На стороне французов оказалось полуторократное превосходство в силах. Тем не менее Багратион опрокинул противника, но Мелас, видя подходящие к врагу свежие войска, удержал резерв у себя, и развить успех было нечем. "Мелас, будучи человеком старым и боязливым, считал наиболее угрожаемым пунктом тот, на котором сам находился" - съязвил по этому поводу Клаузевиц [4]. Суворов не мог сместить Меласа, и ограничился тем, что предписал ему немедленно перевести резервную дивизию, приказав на следующий день вновь атаковать неприятеля. 19-го июня Макдональд первым перешел в наступление, пытаясь охватить фланги союзников. Багратион рассеял обходивших его поляков Домбровского. Виктор и Руска теснили Розенберга. Его гренадерский полк, будучи окружен, повернул третью шеренгу кругом, отстреливался во все стороны и в конце концов пробился. Вернувшиеся части Багратиона подкрепили обороняющихся, но не могли сдержать натиск французов. Суворов, бросившийся к войскам, встретил уже расстроенную толпу отступавших солдат. Соскочив с лошади, он побежал вместе с ними и вдруг, остановив возле спрятанной в кустах батареи, повернул их назад. Наседавших французов встретила картечь, и сразу же началась контратака. Решив, что к противнику подошли подкрепления, французы отошли. Суворов поскакал по линии, везде ободряя войска. Фукс с удивлением заметил, что стоило показаться его белой рубахе - и русские солдаты начинали брать верх. Пораженный, от обратился к стоявшему рядом Дерфельдену, и тот с улыбкой подтвердил: "Я видел это не раз. Наш старик - это какой-то живой талисман. Достаточно развозить его по войскам - и победа будет обеспечена". На противоположном фланге Мелас, вопреки Суворову, удержал пехоту резерва у себя, послал на правый фланг только кавалерию, и скрупулезно выполнял только что вынесенное постановление австрийского военного совета, что ввиду численного превосходства противника действовать можно только оборонительно. Неожиданно отличилась австрийская кавалерия Лихтенштейна, с 10-ю эскадронами фланговыми ударами нанесшим поражение Монришару, а затем и Оливье, пытавшимися вклиниться между русскими и австрийскими войсками. Французы отхлынули обратно за Треббию. При виде отступления противника Мелас забыл о постановлении военного совета и перешел в наступление, но в свою очередь был отбит. Дивизия Ватрена обошла левый фланг австрийцев, но видя общий отход французской армии, повернула обратно. Ночь застала противников на прежних позициях. Пришло известие о приближении Моро, Суворов оказался между двух огней. Правда, еще вечером подошел Чубаров с тремя батальонами, а через По построили мост, и в крайнем случае можно было перейти реку и соединиться под Мантуей с Краем, готовившимся - на случай поражения у Треббии - снять осаду и отходить. Но Макдональд, не получив известия от Моро, уже приказал отступать. На рассвете началось преследование. Прикрывавшая отход дивизия Виктора была настигнута и разбита. Французские войска покатились на юг, еще огрызаясь, но не представляя уже серьезной силы. Оставленные в Пьяченце раненые французы достались победителю, в их числе генералы Оливье, Руска и Сальм. 3-х дневное сражение вырвало из рядов противников по 6 тысяч человек, во время отступления французы потеряли еще 12 тысяч. Суворов следовал за Макдональдом на протяжении 30 верст, но, убедившись, что противника не догнать, предоставил преследование Отту, а сам дал войскам отдых и повернул против Моро. Приближавшийся из Генуи лигурийский легион во главе с французским генералом Лапуапом занял Боббио и двинулся на соединение с Макдональдом, но узнав об отступлении последнего повернул назад и был рассеян вступившим в Боббио Валевским. Моро с дивизиями Груши и Гренье имел удачное столкновение с Бельгардом у Сан-Джулиано, но к решающему сражению у Треббии он не успел и вернулся обратно в Лигурию. Сам Макдональд с остатками своих войск горами, окольным путем тоже достиг Лигурии. Положение Мантуи было безнадежно с самого начала осады. Укрепления крепости не были исправлены после ее осады Бонапартом, гарнизон находился в плохом состоянии. Когда австрийцы подвели мину под гронверк Праделлу, французы решили взорвать и затопить укрепление, но и этого сделать не сумели: первый взрыв был произведен слишком рано, когда австрийцы еще не успели вступить в оставленное укрепление, и не нанес осаждавшим никакого вреда, а второй не привел к затоплению гронверка. Заняв 16-го июля Праделлу и обезопасив себя плотиной, австрийцы оказались у самой крепостной стены, так что 10-тысячному гарнизону не оставалось ничего иного, как сложить оружие. 17-го были подписаны документы о сдаче, сама капитуляция состоялась 19 июля. Личный состав был отпущен на родину под честное слово не принимать более участия в войне, офицеры и генералы остались заложниками. Входивший в состав гарнизона Мантуи 2-й легион польской эмиграции прекратил свое существование. 1-й легион, находившийся под командой Домбровского, закончил свой боевой путь на полях сражений у Треббии и Нови. 70-летний генерал Ребиндер привел подкрепление - собранную из войск Днестровской инспекции свежую русскую дивизию, состоявшую из трех мушкетерских, одного егерского, двух казачьих полков, предназначавшихся сначала для южной Италии, и трех гренадерских батальонов, которые должны были составить гарнизон Мальты. Дивизия была переименована в корпус и передана под команду Розенберга, а его прежние войска подчинены Дерфельдену. Конечно, это не улучшило взаимоотношений между Ребиндером и Розербергом. Войска по привычке продолжали слушаться "отца-командира" Ребиндера, человека огромного роста, сохранившего еще незаурядную физическую силу и любимого солдатами. С австрийцами же шли непрерывные дрязги, продолжались препирательства с гофкригсратом. Завоевание Италии окончательно испортило и без того плохое взаимопонимание с союзником. В Вене уже мечтали удалить русских из Италии и остаться здесь полными хозяевами. Не зная о падении Мантуи, новый французский командующий Жубер перешел 4 августа в наступление с целью ее высвобождения от осады. Правый фланг его армии составляли прежние войска Макдональда, порученные Сен-Сиру, левый - бывшая армия Моро, подчинен Периньону, Моро пока остался при армии. Готовилась к наступлению и французская Альпийская армия во главе с выпущенным из заключения Шампионне. Суворов приказал Багратиону отходить, выманивая Жубера на равнину, где собирался подавить его своей многочисленной конницей и артиллерией. 14 августа у местечка Нови противники оказались лицом к лицу. Наличие в составе армии Суворова корпуса Края свидетельствовало о падении Мантуи. Жубер, помышлявший вместе с членом Директории Сиейесом о государственном перевороте в случае успеха, не знал, на что решиться. В связи с начавшимся наступлением Шампионне, Суворов на следующий же день решил начал атаку. Суворов разместил справа 27-тысячный корпус генерала Края, имевшего 30 батальонов (из них 21 пришедший из-под Мантуи) и 20 эскадронов, руководимых Оттом, Бельгардом и Секендорфом. Слева он поставил 16-тысячный корпус Дерфельдена, позади которого располагалась 9-тысячная австрийская дивизия Фрелиха, имевшая 13 батальонов (из них 8 гренадерских) и 18 эскадронов, и 8-тысячный русский корпус Розенберга, поддержанный 6 австрийскими эскадронами конницы. Поблизости была и осаждавшая Тортону 5-тысячная австрийская дивизия Альпаини - 10 батальонов и 2 эскадрона. Милорадович с 6-ю батальонами - почти всей дивизией Ферстера - был послан поддержать Багратиона, имевшего 8 батальонов, 4 казачих полка и 6 австрийских эскадронов. Сам Дерфельден с 10 батальонами держался пока позади. Всего Суворов располагал 65-тысячной армией против 35 тысяч у Жубера. Первые лучи солнца осветили обе армии, стоящие под ружьем. Все взоры были прикованы к всаднику у белоснежном одеянии, медленно проезжавшему перед войсками. Это был Суворов, из-за жары в одном белье осматривавший позиции. Через несколько минут он дал знак правому флангу начать наступление. Жубер был сражен случайной пулей в самом начале сражения. "Marchez, marchez toujours " - успел прошептать он. Его смерть скрыли от солдат, французскую армию вновь возглавил Моро. Он послал бригаду Колли** подкрепить атакованный левый фланг, отразил атаку, но категорически запретил преследование. "Моро понимает меня, старика, и я радуюсь, имея дело с умным военачальником" - заметил Суворов. ------------------------------- *Наступайте, всегда наступайте **Колли был австрийским генералом, но находился на службе у короля Пьемонта и возглавлял союзные Австрии пьемонтские войска. После первых побед Бонапарта в апреле 1796 года Пьемонт заключил перемирие, и Колли вернулся в Австрию. Здесь он, однако, не ужился, уехал в Пьемонт, и в начале 1799 года поступил на службу к французам. ------------------------------- Край несколько раз атаковал французский левый фланг, но неизменно его постигала неудача. Он требовал поддержки от Багратиона, однако последний ссылался на отсутствие приказа, посылал к Суворову - тот притворялся спящим, а адъютанты не позволяли будить его. Наконец, решив, что французы оттянули достаточно сил на свой левый фланг, Суворов вскочил и приказал Багратиону и Милорадовичу атаковать Нови. Две их атаки были отбиты. Третья атака велась уже с помощью подоспевших войск Дерфельдена, но и она закончилась неудачей. На Суворова было страшно смотреть. Он катался по земле, кричал: "Неужто не найдется пули и для меня..." Наконец, успокоившись, уединился в палатке, обдумывая результаты девятичасового сражения. Дав отдохнуть войскам, он приказал возобновить наступление. Мелас лично повел дивизию Фрелиха, находившуюся под командованием Лихтенштейна и разделенную на пять бригад, в обход правого фланга противника. Ватрен контратаковал и рассеял австрийскую бригаду Лузиньяна, взял его в плен, но это был последний успех французов, ослабленный правый фланг которых стал подаваться под натиском гренадер. Прискакавший Сен-Сир героическими усилиями сдержал австрийцев, но тут русские войска ворвались, наконец, в Нови. Теперь сказалась ошибка Моро, который под впечатлением первоначальных успехов не отвел во время полуденной передышки войска. Отступить в порядке оказалось невозможно. На левом фланге, пытаясь спасти пушки, Периньон и Груши задержались и были взяты в плен. Та же судьба постигла и Колли. Французы потеряли 6500 убитыми и ранеными, 4 тысячи было взято в плен, их противники лишились 8 тысяч человек. Суворов предоставил преследование свежему корпусу Розенберга, дал отдых своей измотанной армии, и затем повернул против Шампионне. Последний поспешно укрылся в Альпах. Розенберг, зная, что не может рассчитывать на поддержку главных сил, действовал осторожно, и французская армия смогла отступить и вновь заняла горные проходы в Апеннинах, прикрывая Геную. Мелас, руководствуясь присланными гофкригсратом инструкциями, остановил дальнейшее наступление, ссылаясь перед Суворовым на отсутствие запаса продовольствия. В результате Кленау, наступавший на Геную вдоль побережья и решивший выполнять предшествовавший приказ Суворова, а не распоряжения гофкригсрата, оказался в опасном положении и с потерями был вынужден отступить. Что же происходило в это время на других фронтах? Бонапарт из Египта совершил поход в Сирию, где при Яффе разбил турок, но в ходе двухмесячной осады не смог овладеть Аккой, защищавшейся войсками местных феодалов во главе с аккским пашой Ахмедом, прозванным за жестокость Джаззаром, т.е. "мясником", и вернулся в Египет, где 25-го июля уничтожил высадившийся в Абукире турецкий десант. Массена завладел самым восточным кантоном Швейцарии - Граубюнденом, принудив австрийского генерала Ауффенберга к сдаче. Крупное наступление австрийских войск Бельгарда и Готце из Тироля восстановило контроль Австрии в Граубюндене, но затем было остановлено Массеной и Лекурбом. Бельгард вскоре был направлен в Италию. В Германии Журдан потерпел поражение от эрцгерцога Карла при Острахе и Штокахе и отступил за Рейн, после чего эрцгерцог Карл направился в Швейцарию. Массена и эрцгерцог Карл встретились под Цюрихом. 7-го июня атака австрийцев была отбита, но ночью Массена покинул город и отступил. На некоторое время наступило затишье. В конце лета в Германии началось новое наступление французов. Эрцгерцог Карл, передал свои позиции у Цюриха подошедшему русскому корпусу Римского-Корсакова, а сам поспешил на Рейн. Суворову было предписано направиться в Швейцарию, оставив Меласа командующим в Италии.6 |
| Назад |
| К оглавлению |
| Далее |
